Родословная у казахов

Родословная у казахов

 Жизненные условия, порождавшие необходимость постоянного перемещения с одного места на другое, практически никогда не прекращавшиеся набеги врагов, посягавших на родные степи, междоусобицы власть имущих выработали у казахов-кочевников, а их было большинство, неприхотливость, веру в судьбу, решимость перед лицом надвигающейся опасности, нашедшие выражение в восклицании «Нар-Тауежел! — Добро! Рискнем!». Поскольку жизнь и благополучие их зависели от выносливости, силы, ловкости и смекалки, от того, как растет и воспитывается молодое поколение, особое внимание в степи уделялось привитию детям этих качеств с самого раннего возраста. Не случайно поэтому многие казахские обряды так или иначе связаны с рождением, детством, юношеством и совершеннолетием молодого человека. Например, на шильдехане — празднестве по поводу рождения сына более или менее состоятельные люди делали щедрые угощения с приглашением жителей не только своего, но и соседних аулов, устраивали состязания певцов-импровизаторов, джигитовку на конях. Ребенка нередко нарекали именем почитаемого в ауле человека. Бывали и случаи, когда давали ему первое попавшееся, ничем не приметное, порою весьма непристойное имя, якобы для того, чтобы не сглазили ребенка, чтобы рос он не на виду, и потому здоровым и крепким. Казах вел свою родословную по мужской линии. Он считал своим «немере» — внуком только того, кто рождался от сына. Тот, кто рождался от дочери, не мог считаться внуком, и потому назывался «жиеном» (жиен), дословно — племянником, а его чадо нарекали «жиеншаром» (жиеншар) — отпрыском жиена.

 Так полагалось по неписаному закону степей, где дочерей могли отдавать в жены только людям из других родов, в силу этого обстоятельства их дети не могли рассчитывать на положение прямых потомков главы семейного клана. Бытовало даже выражение «жиен ел болмас!» — «жиена не считай своим!», а о родстве жиеншара не могло быть и речи. Только теперь, в наше время, и то преимущественно среди городской части населения, стали на европейский лад именовать детей, родившихся и от дочерей, внуками. А того, кому суждено было родиться от немере, называли «шобере», значит правнуком, рожденного в свою очередь от шобере —«шопшеком» (шопшек) — праправнуком, что означает «крохотный», «маленький», разумеется, по отношению к главе семейства. Сына же шопшека, который приходился ему уже прапраправнуком, было принято называть «немене»— «непонятным», а его потомство «туажатом» (туажат), «рожденным быть чужим». Как особые этапы на пути к совершеннолетию отмечали в казахской семье такие события, как «бесикке салу» — укладка новорожденного в люльку, с намеком на то, чтобы быстро рос и набрался богатырского здоровья; «тусау кесу» — первые шаги ребенка, с пожеланиями, чтобы он умел ходить и бегать быстро; атка отыргызу— посадка на лошадь с передачей в руки не только камшы — плетки, но и копья (сyнгi), чтобы наследник умел ездить верхом, метал сунги лучше других, далеко и точно; совершение обряда обрезания и, наконец, женитьба, сопровождаемые песнями, танцами, весельем на алтыбакане — переносных качелях, игрой «кыз-куу» — «Догони девушку».

Узбекали Джанибеков